Ближний круг - Александр Афанасьев

ракеты. За это он получил тычок – отвлекаться было нельзя…

Их выстроили строем. Несколько иракцев – в какой-то грязной, похожей на форму одежде, с автоматами, которые они носили как дрова – слонялись рядом. Какой-то тип в костюмчике – вышел вперед.

– Я представитель посольства. Добро пожаловать в государство Ирак

Полковник Фуонг мысленно сплюнул. Ему было стыдно за свою страну и свой народ, который был разделен жестокой войной, а до этого долгое время находился под оккупацией. Они просто не успели заработать так, как другие. И теперь продают себя и свои руки как рабы. А этот мерзавец – еще и рад этому.

– … государство Ирак отличается строгими законами, и мы ожидаем от вас, что вы должным поведением и честным трудом…

Козел.

Тем временем – Гас Авратакис стоял на самой вершине песчаной насыпи и смотрел вдаль.

Это и была берма – песчаная насыпь, которая ограничивала одно государство от другого. За спиной была Саудовская Аравия. Впереди был Ирак.

На горизонте – ничего не было. Только дорога, какие-то холмы вдали, чахлые кустарники.

Черт… почему Господь так распорядился, что всяким уродам достается нефть, газ. И все что стоит денег. Может это испытание?

Авратакис – повесил бинокль на шею, едва не падая, сбежал вниз по плотной насыпи бермы. Внизу – ждал длинный, пятидверный Рэнглер – эта машина производилась по лицензии в Египте и использовалась во многих вооруженных силах стран региона.

– Поехали.

– Обратно, сэр.

– Да.

Водитель лихо развернул машину.

– Что-то американцы зачастили на границу. Пора покупать лицензию такси.

Авратакис насторожился

– А что, я не первый.

– Нет. Был еще один американец.

Авратакис достал пятидесятидолларовую бумажку. Свернул в трубочку

– Как он выглядел?

Арабский водитель из Мухабаррата – описал ездившего с ним американца довольно толково. Получалось, что это Дьюи Кларидж, бывший высокопоставленный сотрудник ЦРУ, начальник отдела по борьбе с терроризмом.

Авратакис свернул вторую бумажку.

– А ты его еще возил? Не слыхал, где он бывает?

Их погрузили в грузовики и повезли. Грузовики были обычными самосвалами, их даже не прикрыли тентом. Хорошо, что на остановках давали воду и поесть – какую-то гадость.

Они шли на Багдад по первому национальному шоссе. Постоянно – на дороге попадались военные колонны, танковозы везли танки. Полковник – опытным взглядом заметил, что часть танков – после серьезной модернизации, хотя сами танки – обычные, советские. Попадались и ракетные установки – ракеты были закрыты брезентом. Чем дальше от Басры – тем меньше попадалось следов войны: в Басре же легко можно было увидеть следы бомбежек. Война между Ираком и Ираном все больше катилась по инерции, обе стороны уже начали забывать, зачем они ее начинали. Сейчас война сместилась в самые южные части страны и в Персидский залив: обе страны атаковали танкеры с нефтью, бомбили терминалы и пытались захватить ключевую инфраструктуру, через которую шла отгрузка нефти – чтобы поставить врага на колени. К этому моменту – потери с обеих сторон конфликта превысили миллион человек только убитыми.

Они проехали через Багдад – особенностью города было то, что через него, напрямую были проложены просторные дороги и почти сразу свернули к лагерю. Лагерь был разбит под самым городом – рабочие из него использовались на работах в городе и вокруг него. Багдад – заснимал важное место в строительных планах Саддама: он строил дворцы, целые новые кварталы типового жилья и кольцевую автодорогу. В самом центре города – он строил площадь, специально для парада. Парада, который он намеревался дать по случаю победы над Ираном.

В лагере их выгрузили и отправили на медобследование. Потом разбили на десятки и сотни и объявили, что завтра – они идут работать.

Тем временем – американцы решали проблему, как активировать свои контакты и оказать поддержку намечаемой операции.

Станция ЦРУ в Кабуле состояла всего из пяти человек и была под постоянным прессингом – как и почти везде в арабском мире США считались врагом. Второй проблемой были палестинцы – их в Багдаде было не менее тридцати тысяч и все они ненавидели американцев, так как американцы поддерживали Израиль. Американцы знали о том, что палестинцы в Ираке – сохраняют контракты с ГДРовской, болгарской и советской разведками, и запросто могут похитить американца по их заданию или просто по собственной инициативе. Рисковать – никто не хотел.

Оставались британцы. Британцы в свое время владели Ираком и, чтобы укрепить собственное положение здесь, в тридцатые годы занимались активным переселением сюда людей из Индии, точнее – из малоземельного и перенаселенного Пакистана. Поэтому, кстати, иракцы несколько отличаются от остальных арабов – в их крови велика доля примесей. Британская разведка была создана минимум две сотни лет назад и имела куда более обширные контакты на Востоке, нежели американцы. Британцы взяли на себя обязанность передать шведскому дипломату – педофилу, что теперь он в игре.

Одновременно с этим – приказ получила и станция ЦРУ в Варшаве. Польша – из всех стран советского блока – ОВД, Организация варшавского договора – была наиболее дружественной к сотрудникам ЦРУ. Польский бунтарский дух никуда не выветрился, многие американцы польского происхождения сохраняли связи с родственниками в Польше. Польское государство – начиная с конца семидесятых, было на грани банкротства, как политического, так и экономического. СССР почти открыто готовил операцию вторжения – но польский генерал Ярузельский опередил развитие событий, введя военное положение и арестовав активистов Солидарности – профсоюза, стоявшего на резко антисоветских позициях.[111] Политбюро решило не обострять и предоставить полякам самим решать свою судьбу – проблем тогда хватало в том же Афганистане. Мало кто понимал, что Ярузельский, по сути, не решал проблему, он ее консервировал и предоставлял полякам вариться в собственном соку католицизма, фрондерства и путанных, исключающих друг друга требований. В конце восьмидесятых Польша, часть ОВД – по факту уже стояла на антисоветских и проамериканских позициях, и католицизм был намного дороже сердцу простого поляка, чем коммунизм. Поэтому – станция ЦРУ в Варшаве была очень большой, она вела подрывную деятельность и в соседних странах при полном попустительстве польских спецслужб. И американцам не составило никакого труда найти курьера, готового передать послание в Ирак с инструкциями агенту. Не было и никаких сомнений, что агент исполнит приказ, предавая не только свою Родину – но и предавая Ирак, тех людей, которые верили, что поляки, такие же как советские, что поляки – друзья. Увы, это было уже не так.

Полковник тем временем, прибыл и обжился в лагере. Он пока избрал лагерь в Багдаде – здесь была его цель, здесь они строили дороги. Несколько купюр – и врач, который тут был свой, корейский – признавала его больным, когда надо. Лагерь охраняли двое полицейских на машине – но они спали на ходу.

Как только выдалась первая возможность – полковник выбрался из лагеря. Вольво – ждала его на соседней улице, с нервничающим водителем за рулем.

Швед – ему не понравился, и это было плохо. В конце концов – один зависел от другого, а этот… типичный пример, как выявить человека. который что-то замышляет. Потные ладони и бегающие глаза. Но полковник оставил свое мнение при себе и просто попросил повозить его по городу. Надо было понять, где он

Почти сразу он понял – действия классического снайпера в городе невозможны. Слишком мало высотных и просто высоких зданий, а там где они есть – делу мешают высокие заборы и деревья. Было место… оно называлось Площадь парадов и отлично простреливалось. Но вероятность того, что Раис будет там и будет там лично – ничтожно мала.

Не все ли равно, кому стоять на трибуне и хлопать? Не может быть, чтобы местный раис не помнил судьбы маршала Анвара Садата.

Единственное место, которое ему назвали ЦРУшники – в самом центре города, штаб-квартира партии БААС и президентский аэродром. Но он, даже не подбираясь к этому месту вплотную понял, что шансов почти никаких. Единственное высотное здание – здание штаб-квартиры партии. А туда непросто проникнуть.

Единственно, что его удивило – не было блок-постов у этого здания – в воюющей стране они были бы уместны. Единственное объяснение – могло быть скрытое наблюдение.

Он отпустил шведа и вернулся в лагерь для гастарбайтеров – думать.